Публий вергилий марон произведения. Вергилий: биография, коротко о жизни и творчестве: вергилия. Переводы на другие языки

Публий Вергилий Марон, родившийся в 70 году до Р. Х., в местечке Анде близ Мантуи, был добродушный, скромный человек; за благородный, мягкий характер, чуждый высоких претензий, за образованность, за поэтический талант, Август и приближенные императора оказывали ему почет. Он учился сначала в Кремоне и в Милане, потом усердно занимался греческим языком и литературой в Неаполе под руководством преподавателя и поэта Парфения; В 47 году Вергилий приехал в Рим и продолжал расширять свои многосторонние сведения. Прожив там два года, он вернулся на родину, потому что слабое здоровье не дозволило ему посвятить себя политической деятельности, слишком тяжелой для него. Вергилий хотел заниматься хозяйством в своем именье и поэтическими трудами. По совету Азиния Поллиона, бывшего в 42 году правителем Транспаданской Галлии, Вергилий стал писать «Буколики » (или «Эклоги»), в которых подражал Феокриту , иногда буквально переводил его и под идиллическими формами и именами изображал дела и людей своего времени, отчасти и факты своей жизни. Далее биография Вергилия приобретает трагический оттенок.

Так называемый "бюст Вергилия"

Из этих сведений о происхождении эклог Вергилия уже ясно, что они не могли быть ни по языку, ни по тону похожи на буколики Феокрита. «Буколики» Вергилия не наивные изображения простой сельской жизни, не сцены из быта пастухов; они имели вовсе не ту цель, чтобы заинтересовать читателей верностью природе; они часто служат лишь рамками, в которые поэт влагает полуприкрытые идиллической оболочкою политические факты; он пользуется буколической формой для того, чтобы деликатным образом восхвалять и льстить. Словом, буколическая поэзия у Вергилия – искусственная; она служит ему средством выражения его собственных чувств и желаний. Но при всех этих недостатках его идиллии богаты хорошими описаниями, язык их изящен, стих гладок и правилен, а в тех местах, в которых живо затронуто сердце автора, есть и теплота чувства.

В I эклоге «Буколик» пастух по имени Мелибей покидает родину, так как потерял землю из-за раздачи ее ветеранам гражданской войны, а его собеседник пастух Титир, под маской которого скрывается сам поэт, сохранил свое поместье благодаря защите божественного юноши. Этим юношей является Август, которому и воздает хвалу Вергилий:

«Юношу видел я там, кому, Мелибей, ежегодно
Дней по дважды шести алтари наши курятся дымом.
Вот какой он ответ мне дал просящему – первый:
"Дети, пасите коров, как прежде, быков разводите"»
(«Буколики», эклога I, стихи 42–45)
(Тексты Вергилия цитируются в переводе С. В. Шервинского)

Вергилий затрагивает злободневную для Рима этого периода тему: воспевает сельское хозяйство, восхваляет труд земледельцев, что соответствовало и позитивной программе принцепса. Настроению же широких масс римских земледельцев были созвучны и мотивы идеализации сельской жизни, и мотивы осуждения войны, пронизывающие «Буколики» Вергилия.

Вергилий и музы

В прославлении политики Октавиана Августа проявляется определенная тенденциозная направленность буколических песен: в I эклоге звучит тема обожествления Августа, в V эклоге под маской Дафниса обожествляется Юлий Цезарь, а IV эклога, обращенная к консулу Азинию Поллиону и связанная с заключением Брундизийского мира, предсказывает наступление «золотого века», который должен явиться в результате мирной политики Августа. Наступление нового века символизируется образом мальчика, с рождением и возмужанием которого на земле будет водворяться мир и изобилие:

«Сызнова ныне времен зачинается строй величавый,
Дева грядет к нам опять, грядет Сатурново царство.
Снова с высоких небес посылается новое племя.
К новорожденному будь благосклонна, с которым на смену
Роду железному род золотой по земле расселится»
(«Буколики», эклога IV, стихи 5 –9).

Символический образ мальчика вызывал различные толкования, так как рождения детей ожидали в семьях и Октавиана, и Азиния Поллиона, который был адресатом данной эклоги «Буколик». В народе бытовали слухи об обновлении века в связи с появлением спасителя, а в средние века возникла мысль о том, что Вергилий пророчествовал о рождении Христа. Но гораздо более вероятно, что в написанной в конце 40-х годов до н. э. эклоге IV под символическим образом младенца имеется в виду Брундизийский мир, который был заключен между Октавианом и Антонием при посредничестве консула Азиния Поллиона.

Отражая римскую действительность с характерными для нее событиями, Вергилий настоятельно выдерживает жанровые условности буколических песен. Он пользуется традиционными для данного жанра идеализированными образами пастухов и часто помещает их в вымышленную чудесную страну («Аркадию»). Снова и снова появляется в «Буколиках» тема влюбленного пастуха (II, VIII и особенно X эклоги). Характер этой темы (с мотивами тоски по покинувшей пастуха возлюбленной) созвучен зарождающемуся в Риме жанру любовной элегии.

Интересна и композиция «Буколик»: до и после центральной эклоги (таковой считается пятая) симметрично группируются однотипные эклоги. Однотипность проявляется в тематике, форме (монологи или диалоги) и даже в числе стихов. Выпадает из этого стройного порядка X эклога, где в качестве героя у Вергилия выступает не пастух, а реальное лицо – современник и друг поэта, элегический поэт Корнелий Галл.

И по содержанию и по тону на «Буколики» Вергилия похожи четыре пьесы, которые тоже приписываются ему, но составляют, вероятно, лишь подражание его идиллиям: «Комар» (Culex), маленькая эпическая поэма Ciris, и две маленькие картины из простонародного быта, очень живые и верные действительности: Moretum (сельское римское блюдо, подобное винегрету) и Copa (хозяйка сельской гостиницы).

Вергилий – «Георгики»

Когда после битвы при Акциуме начались в Италии спокойные времена, Вергилий стал жить попеременно то в Риме, то в Неаполе, который нравился ему своим мягким климатом. В Неаполе он написал, по совету Мецената, «Георгики » («Земледельческие стихотворения»). Целью этой дидактической поэмы было оживить в римлянах любовь к земледелию, приведенному в упадок междоусобиями и конфискациями земель для раздачи ветеранам. Вергилий убеждает римлян возвратиться к этому национальному занятию, доказывая, что оно – вернейшее средство восстановить потрясенное их благосостояние. «Георгики» разделены на четыре книги. Первая из них говорит о земледелии, вторая о садоводстве и о виноделии, третья о скотоводстве, четвертая о пчеловодстве. Содержание поэмы, как видим, непригодно для возбуждения поэтического воодушевления; но все-таки она – высокохудожественное произведение. Хорошие качества характера Вергилия и сильные стороны его таланта блистательно выражены в ней. «Георгики – превосходнейшее из всех произведений дидактической поэзии древнего мира, – говорит Бернгарди. – Знание дела, изящный вкус, теплота чувства гармонически соединены в этой поэме. По богатству сведений, по нравственной чистоте, она прекраснейший памятник истинно гуманной образованности. Благородством чувства, благозвучием стиха, изяществом слога она превосходить все другие дидактические поэмы древней поэзии». В «Георгиках» вполне выразились добродушие Вергилия, его глубокое уважение к трудолюбивой, нравственно чистой жизни поселянина, его собственное влечение к спокойному счастью этого скромного быта, близкое знакомство его с сельским хозяйством, наблюдательность его. Правда, «Георгики» лишь ряд картин, связь между которыми слаба; но каждый из этих эпизодов сам по себе прекрасное целое, богатое содержанием, превосходно отделанное.

В «Георгиках» тесно переплетены актуально-политические мотивы с философскими мыслями о природе, отчетливо выступает и тема италийского патриотизма, восхваляется сельская жизнь с повседневным трудом на лоне природы.

Вергилий полагает, что «труд все победил» («Георгики», кн. I. стих 145). Говоря о том, что он следует Гесиоду («в римских теперь городах пою аскрейскую песню») (кн. II, стих 176), автор «Георгик» выходит за рамки дидактики, создавая философский эпос о природе. Поэтому Вергилий во многих моментах перекликается с Лукрецием. Так, прежде всего обращает на себя внимание то место поэмы, где имеется непосредственная перекличка с одним из самых важных программных элементов этики Лукреция : «Счастлив тот, кто смог познать причины вещей и поверг к ногам все страхи и неумолимый рок, и шум алчного Ахеронта, но и тот осчастливлен судьбой, кто узнал сельских богов: Пана, старца Сильвана и сестер нимф» (кн. II, стихи 490– 494). Из приведенных слов «Георгик» видно, что Вергилий и здесь заостряет внимание на идеализированной счастливой жизни земледельца, которому покровительствуют местные италийские боги. Считая это благополучие равным счастью познания природы мироздания, воспетому Лукрецием, Вергилий считает, что жизнь сельского труженика – счастливая судьба.

Иллюстрация к "Георгикам" Вергилия. Художник Д. Бисти

В «Георгиках» много художественных отступлений, различных по содержанию и художественному оформлению. Это и картина весны (кн. I), и прославление Италии (кн. II), и описание жизни пчел (кн. IV). В конце кн. IV рассказывается в виде отдельного эпиллия о пастухе Аристее, внутри же этого эпиллия встречается мифологическое повествование об Орфее и Евридике. Отступления выполняют в «Георгиках» Вергилия определенную роль, помогая раскрытию идейной сущности поэмы: обращает на себя внимание страстное, пронизанное патриотическим пафосом восхваление Италии (кн. II, стихи 136–178). В последних строчках этого отрывка Вергилий помещает обращение к родине:

«Здравствуй, Сатурна земля, великая мать урожаев!
Мать и мужей! Для тебя в дела искусства и славы
Древних вхожу я, решаясь открыть святые истоки»
(«Георгики», кн. II, стихи 173–175; пер. С. В. Шервинского).

В «Георгиках» Вергилий открыто говорит об Октавиане , называя его по имени (кн. I, стихи 24–42; кн. II, стихи 170–172; кн. III, стихи 16–48; кн. IV, стихи 559–566). По этим стихам можно проследить, как изменяется отношение поэта к Октавиану. В первой книге перед финальным отступлением звучат скорбные слова о смерти Юлия Цезаря: «В час, когда Цезарь угас, пожалело и солнце о Риме» (кн. I, стих 466), и рисуется картина ужасных предзнаменований (а Вергилий мастер создания патетики ужасов!), явившихся в год смерти Юлия Цезаря (кн. I, стихи 467–497). Роль же Октавиана здесь несколько принижена, хотя под именем юноши он и призывается к спасению разрушенной судьбы века: «Юноше ныне тому одолеть злоключения века не возбраняйте» (кн. 1, стих 560). Таково отношение поэта к Октавиану перед битвой под Акцией (31–32 гг„ до н. э.). После Акция похвала в адрес Октавиана звучит увереннее. Вергилий говорит о том, что Цезарь «победительно в Азии дальней...индов от римских твердынь отвращает» (кн. II, стихи 171–173). Поэт заключает книгу IV, а тем самым и всю поэму таким образом:

«Пел я эти стихи про уход за землей, за стадами
И деревами, меж тем как Цезарь великий войною
Дальний Евфрат поражал и в народах, по доброй их воле,
Как победитель, закон утверждал, по дороге к Олимпу.
Сладостной в те времена был я – Вергилий – питаем
Партенопеей; трудясь, процветал и не гнался за славой;
Песней пастушьей себя забавлял и, по юности смелый,
Титира пел в тени широковетвистого бука»
(«Георгики», кн. VI, стихи 559–566. Партенопея – город Неаполь)

Здесь в последних стихах поэмы проявляются две темы: 1) о победных успехах Октавиана и 2) о собственной поэтической деятельности Вергилия (говорится о «Буколиках» и «Георгиках»). Октавиан называется победителем. Эти же две темы излагаются вместе и во вступлении к книге IV «Георгик» (стихи 8–48). Но последовательность их изложения иная – сначала речь идет о заслугах самого поэта, а затем перечисляются победы Октавиана с обещанием прославлять их в дальнейшем. Что касается оценки собственного творчества, то Вергилий говорит, что ему надлежит идти путем, при помощи которого он сможет оторваться от земли и как победитель порхать по устам людей, он обещает первым привести на родину (в Мантую) муз с Аонийской вершины и принести идумейские пальмы, воздвигнуть на зеленом лугу храм из мрамора. Следует обратить внимание, что в этом поэтическом «Памятнике» Вергилий именует себя победителем (кн. III, стих 9).

Как «Буколики», так и дидактические «Георгики» Вергилия имели много подражателей; но от их произведений не дошло до нас почти ничего, кроме заглавий. Вальгий Руф написал поэму о травах, посвященную Августу; Эмилий Макр (уроженец Вероны) написал, по образцу Никандра, поэмы о разведении домашней птицы и о средствах против укушения змей; Грациан Фалиск, друг Овидия , написал поэму об охоте (Cynegetica); это произведение, хотя в испорченном и неполном виде, дошло до нас.

Вергилий – «Энеида»

Кончив «Георгики», Вергилий стал писать обещанную им Октавиану эпопею «Энеиду», возбуждавшую такие высокие ожидания, что Проперций говорил:

«Отступите, народ и римские и греческие поэты: рождается нечто более великое, нежели Илиада».

Вергилий упорно трудился, чтоб оправдать эти ожидания. Он изучал Гомера , циклических поэтов , эпические поэмы александрийского периода , изучал римских эпических поэтов, от Энния и Невия до Лукреция , изучал по трудам Катона и Варрона италийскую археологию, древнейшую историю италийских городов. Чтоб иметь более досуга для работы над своей поэмою, Вергилий поехал в Грецию; в Афинах увиделся с ним Октавиан, возвращавшийся с Востока, и убедил его вернуться в Италию. Но едва Вергилий вышел на берег в Брундизии, как занемог и умер, не успев дать окончательную отделку своей поэме. Говорят, что, умирая, Вергилий хотел сжечь её рукопись, что его друзья, Тукка и поэт Варий удержали его от этого своими просьбами, и что он поручил им выбросить из рукописи неудачные места, но не прибавлять ничего. Этим объясняется то, что в «Энеиде» многие стихи неполны.

Вергилий читает Энеиду Августу и Октавии. Картина Ж. Ж. Тайяссона, 1787

Вергилий был похоронен близ Неаполя. Там долго показывали его гробницу.

Эней и Дидона. Картина П. Н. Герена, ок. 1815

Все то, что имело решающую силу в ходе развития римского государства, высказывается «Энеидой» Вергилия под формою пророчества или обрисовывается в туманных эскизах предчувствия. Владычество рода Юлиев над римскою империею является в «Энеиде» результатом воли богов, решивших, что этим будет дано счастье Риму. Кровавый путь, которым Юлии достигли господства над Римом, Вергилий прикрывает заманчивым поэтическим вымыслом; счастливое настоящее провозглашается исполнением того, что было предначертано волею богов в священном давно прошедшем. Все это придавало во мнении римлян высокое достоинство содержанию «Энеиды». Привлекательны были и художественные достоинства поэмы Вергилия: прекрасный язык, благозвучие стиха, превосходные описания величественных явлений природы и могучих порывов страстей. Катастрофы, производимые гневом Юноны , увеличивают завлекательность рассказа, несколько раза, давая новое направление ходу действия; точность, с какою описаны местности, показывает обширную ученость автора поэмы.

Понятно, что «Энеида» стала гордостью императорского Рима, что во все продолжение средних веков люди, читавшие Вергилия по-латыни, восхищались ею, что вдохновенный автор её стал предметом благоговейного уважения, что ему была приписана волшебная мудрость и сила, что его личность была окружена мифическим ореолом, что Сервий, Донат, другие комментаторы, писали объяснения к «Энеиде», что из стихов и полустиший этой поэмы слагались целые новые поэмы (центоны). Даже отцы Церкви и христианские писатели средних веков ссылались на Вергилия, приводили его пророчества в подтверждение своих мыслей. Но критика нашего времени не разделяет прежнего преувеличенного восхищения «Энеидой». Она не отрицает художественных достоинств этой поэмы, не отрицает того, что Вергилий имел громадный талант; но у него нет поэтического одушевления, нет веры ни в силы собственного гения, ни в истину передаваемых им священных легенд, ни богатой творческой фантазии, ни дара ясными и твердыми чертами обрисовывать характеры.

Фантазия «Энеиды» не переносит в героический мир. Вергилий не умеет отчетливо представить фигуры богов и героев, пластично изобразить их с художественною правдою. Он создавал лишь неопределенные образы, боги и герои «Энеиды» – бледные отражения современных Вергилию людей. Чудеса мифов Вергилий переделал в современном прозаическом духе, он смешал разные времена, разные степени культуры; в его фигурах нет жизни, нет свободы движений. Эней – пассивное орудие судьбы, он лишь исполняет дела, возлагаемые на него данным ему от богов предназначением, у него нет самостоятельности; он неспособен предпринять что-нибудь по собственной воле. Эней более велик на словах, чем на деле. Истинно поэтическое лицо в «Энеиде» лишь одно – амазонка Камилла; описание геройской смерти этой девушки-воительницы из племени вольсков – самое лучшее, самое увлекательное место поэмы. По выражению Гердера, Вергилий сам был похож характером на девушку; его талант был более способен к мягким тонам, к изображению нежных чувств, к обрисовке женских характеров, чем к рассказам о мужественных чувствах и подвигах. В нем уже есть элементы романтической эпопеи средних веков.

Значение Вергилия в римской и мировой поэзии

В средние века Вергилия считали пророком, предсказавшим рождение Христа, в творческом наследии поэта искали и другие пророчества. Данте избрал Вергилия проводником по загробному миру. В эпоху Возрождения и Просвещения Вергилий пользовался славой совершенного поэта. Крупнейший французский филолог XVI в. Скалигер ставил Вергилия выше Гомера . Отношение к Вергилию изменилось со времен романтизма: поэта стали оценивать как создателя «искусственного эпоса», культивировавшего ложный пафос. Интерес к Вергилию стал вновь набирать силу с конца XIX в. В настоящее время Вергилия признают как одного из величайших поэтов Рима, не одобряется его абстрактное оценочное сравнение с Гомером. Речь идет об устранении односторонностей, которые допускались в прошлом.

Вергилий – самый крупный поэт эпохи Августа, его произведения насыщены глубокими мыслями и значительными художественными достоинствами. Творчество Вергилия несомненно оказало влияние на формирование культуры и литературы нового времени.

Публий Вергилий Марон (лат. Publius Vergilius Maro). Родился 15 октября 70 год до н. э., Андес близ Мантуи - умер 21 сентября 19 год до н. э., Брундизий. Один из величайших поэтов Древнего Рима. Прозван «мантуанским лебедем».

Вергилий - знаменитейший поэт Августовского века. Родился в 70 году до н. э. близ Мантуи, получил первое воспитание в Кремоне; в шестнадцать лет получил тогу зрелости. Это торжество совпало с годом смерти Лукреция, так что современники смотрели на начинающего поэта как на прямого преемника певца De rerum natura. Дальнейшее образование Вергилий получил в Милане, Неаполе и Риме; там он изучал греческую литературу и философию. Несмотря на интерес к эпикуреизму и на глубокое преклонение перед Лукрецием, Вергилий не примкнул к эпикурейскому учению; его привлекали Платон и стоики.

К этому времени относятся его мелкие стихотворения, из которых самое достоверное - Culex («Комар»), признаваемое за вергилиевское Марциалом, Светонием и Стацием. После смерти Цезаря Вергилий вернулся в Мантую и предался там изучению Феокрита; но его покой нарушен был гражданскими войнами. Во время раздачи земель ветеранам - сторонникам триумвиров после битвы при Филиппах Вергилий два раза подвергался опасности потерять свои владения в Мантуе; но каждый раз его спасало личное вмешательство Октавиана, которому благодарный поэт посвятил вскоре две хвалебные эклоги (I и IX).

В Риме, куда Вергилий часто приезжал хлопотать по своим владениям, он сошёлся с Меценатом и окружавшими его поэтами; впоследствии он ввёл в этот круг Горация, и оба поэта совершили вместе с своим покровителем воспетое ими обоими путешествие в Брундизий. В 37 г. закончены были Bucolica, первое зрелое произведение Вергилия, и он взялся по просьбе Мецената за Georgica, написанные в Неаполе в 30 г. В 29 г. после многих предварительных работ Вергилий приступил к Энеиде и, проработав над ней несколько лет в Италии, отправился в Грецию и Азию, чтобы изучить на месте театр действия своей поэмы и придать своему труду больше жизненной правды. В Афинах он встретил Августа, который уговорил его вернуться в Италию. По дороге в Рим Вергилий заболел и умер в Брундизии в 19 г. до н. э. Перед смертью он просил, чтобы его незаконченная и, по его мнению, несовершенная эпопея была сожжена. Эту просьбу некоторые учёные (Бартенштейн, например) объясняют так: царствование Августа убедило Вергилия, что он всю жизнь воспевал тирана, и он почувствовал перед смертью раскаяние, что своей эпопеей доставит ему бессмертие.

В своём первом произведении - «Bucolica» (состоящем из 10 эклог и написанном в 43-37 гг.) - Вергилий хотел внести в латинскую поэзию особенности греческой, её простоту и естественность, и начал подражанием Феокриту. Но ему совершенно не удалось достигнуть цели, несмотря на прямой перевод во многих местах сицилийского поэта - именно простота-то и естественность отсутствуют в Буколиках Вергилия. В то время как пастухи Феокрита в самом деле живут непритязательной жизнью детей природы, весь интерес которых в процветании стад и любви, пастушки, пастухи Буколик - поэтическая фикция, художественный образ, прикрывающий сетования римлян на невзгоды гражданских войн. В некоторых из них Вергилий представляет выдающихся лиц той эпохи; так напр., в Дафнисе представлен Цезарь.

Самая знаменитая и на самом деле самая интересная по торжественности настроения и тонкости деталей - эклога IV (называемая также «Pollio», то есть «Поллион», по имени римского консула Гая Азиния Поллиона), в которой Вергилий предсказывает будущий золотой век и скорое рождение ребёнка, который изменит течение жизни на земле. Поэт рисует картину этой будущей счастливой жизни, когда всякий труд будет лишним и человек везде будет находить все, что ему нужно (omnis fert omnia tellus), и заканчивает славословием будущего благодетеля людей. Христианские писатели видели в этой эклоге пророчество рождения Христа, и на ней основана главным образом распространенная в средние века вера в Вергилия как в волшебника. Возможно, что Вергилий имел в виду в этом стихотворении племянника Августа, Марцелла, раннюю смерть которого он впоследствии воспел в поэтическом эпизоде VI песни «Энеиды».

В общем характере Х эклоги, её ненависти к войне и жажде спокойной жизни Вергилий отразил стремление к миру, охватившее все римское общество. Литературное значение Буколик состоит главным образом в совершенстве стиха, превосходящего все прежде написанное в республиканском Риме.

«Георгики» , вторая поэма Вергилия, состоящая из четырёх книг, написана с целью возбудить любовь к земледелию в душе ветеранов, награждённых землями. Взяв за образец Гесиода, Вергилий, однако, не входит, подобно своему греческому образцу, во все подробности сельскохозяйственного дела, его цель - показать в поэтических образах прелести сельской жизни, а не написать правила, как сеять и жать; поэтому детали земледельческого труда его занимают лишь там, где они представляют поэтический интерес. Из Гесиода Вергилий взял лишь указания счастливых и несчастных дней и некоторых земледельческих приемов. Лучшая часть поэмы, то есть отступления натурфилософского характера, большей частью почерпнута из Лукреция.

«Георгики» считаются самым совершенным произведением Вергилия по чистоте и поэтической законченности стиха. В них, вместе с тем, глубже всего отразился характер поэта, его взгляд на жизнь и религиозные убеждения; это - поэтические этюды о достоинстве труда. Земледелие в его глазах - святая война людей против земли, и он часто сравнивает подробности земледельческого быта с военной жизнью. «Георгики» служат также протестом против распространившегося в последнее время республики атеизма; поэт помогает Августу возбуждать в римлянах угасшую веру в богов и сам искренно проникнут убеждением в существовании высшего Промысла, управляющего людьми.

Одним из подражателей Вергилия является Луиджи Аламанни.

«Энеида» - незаконченный патриотический эпос Вергилия, состоит из 12 книг, написанных между 29-19 гг. После смерти Вергилия «Энеида» была издана его друзьями Варием и Плотием без всяких изменений, но с некоторыми сокращениями.

Вергилий занялся этим сюжетом по просьбе Августа, чтобы возбудить в римлянах национальную гордость сказаниями о великих судьбах их прародителей и, с другой стороны, для защиты династических интересов Августа, будто бы потомка Энея через его сына Юла, или Аскания. Вергилий в «Энеиде» близко примыкает к Гомеру; в «Илиаде» Эней является героем будущего. Поэма начинается последней частью скитаний Энея, его пребыванием в Карфагене, и затем уже рассказывает эпизодически прежние события, разрушение Илиона (II п.), скитания Энея после этого (III п.), прибытие в Карфаген (I и IV п.), путешествие через Сицилию (V п.) в Италию (VI п.), где начинается новый ряд приключений романического и воинственного характера. Самое исполнение сюжета страдает общим недостатком произведений Вергилия - отсутствием оригинального творчества и сильных характеров. Особенно неудачен герой, «благочестивый Эней» (pius Aeneas), лишённый всякой инициативы, управляемый судьбой и решениями богов, которые покровительствуют ему как основателю знатного рода и исполнителю божественной миссии - перенесения Лар на новую родину. Кроме того, на «Энеиде» лежит отпечаток искусственности; в противоположность Гомеровскому эпосу, вышедшему из народа, «Энеида» создана в уме поэта, без связей с народной жизнью и верованиями; греческие элементы перепутаны с италийскими, мифические сказания - с историей, и читатель постоянно чувствует, что мифический мир служит лишь поэтическим выражением национальной идеи. Зато Вергилий употребил всю силу своего стиха на отделку психологических и чисто поэтических эпизодов, которые и составляют бессмертную славу эпопеи. Вергилий неподражаем в описаниях нежных оттенков чувств. Стоит только вспомнить патетическое, несмотря на свою простоту, описание дружбы Ниса и Эвриала, любовь и страдания Дидоны, встречу Энея с Дидоной в аду, чтобы простить поэту его неудачную попытку возвеличить славу Августа за счет преданий старины. Из 12 песней «Энеиды» шестая, где описывается сошествие Энея в ад, чтобы повидаться с отцом (Анхизом), считается самой замечательной по философской глубине и патриотическому чувству. В ней поэт излагает пифагорейское и платоническое учение о «душе мироздания» и вспоминает всех великих людей Рима. Внешняя постройка этой песни взята из XI п. «Одиссеи». В остальных песнях заимствования из Гомера тоже весьма многочисленны.

В построении «Энеиды» подчеркнуто стремление создать римскую параллель поэмам Гомера. Большинство мотивов «Энеиды» Вергилий нашёл уже в прежних обработках сказания об Энее, но выбор и расположение их принадлежат самому Вергилию и подчинены его поэтическому заданию. Не только в общем построении, но и в целом ряде сюжетных деталей и в стилистической обработке (сравнения, метафоры, эпитеты и т. п.) обнаруживается желание Вергилия «соперничать» с .

Тем резче выявляются глубокие различия. «Эпическое спокойствие», любовное вырисовывание деталей чужды Вергилию. «Энеида» представляет цепь повествований, полных драматического движения, строго концентрированных, патетически напряженных; звенья этой цепи соединены искусными переходами и общей целеустремленностью, создающей единство поэмы.

Её движущая сила - воля судьбы, которая ведёт Энея к основанию нового царства в латинской земле, а потомков Энея к власти над миром. «Энеида» полна оракулами, вещими снами, чудесами и знамениями, руководящими каждым действием Энея и предвозвещающими грядущее величие римского народа и подвиги его деятелей вплоть до самого Августа.

Массовых сцен Вергилий избегает, выделяя обычно несколько фигур, душевные переживания которых и создают драматическое движение. Драматизм усиливается стилистической обработкой: Вергилий умеет мастерским подбором и расположением слов придавать стёртым формулам обыденной речи большую выразительность и эмоциональную окраску.

В изображении богов и героев Вергилий тщательно избегает грубого и комического, которое так часто имеет место у Гомера, и стремится к «благородным» аффектам. В ясном членении целого на части и в драматизации частей Вергилий находит нужный ему средний путь между Гомером и «неотериками» и создаёт новую технику эпического повествования, в течение веков служившую образцом для последующих поэтов.

Правда, герои Вергилия автономны, они живут вне среды и являются марионетками в руках судьбы, но таково было жизнеощущение распылённого общества эллинистических монархий и Римской империи. Главный герой Вергилия, «благочестивый» Эней, с его своеобразной пассивностью в добровольном подчинении судьбе, воплощает идеал стоицизма, ставшего почти официальной идеологией; в странствиях Энея сопровождает бесстрашный оруженосец Ахат, преданность которого стала нарицательной. И сам поэт выступает как проповедник стоических идей: картина подземного царства в 6 песне, с мучениями грешников и блаженством праведных, нарисована в соответствии с представлениями стоиков. «Энеида» была закончена лишь вчерне. Но и в этом «черновом» виде «Энеида» отличается высоким совершенством стиха, углубляя реформу, начатую в «Буколиках».

***

Сочинения Вергилия дошли до нас в большом количестве рукописей, из которых самые замечательные: Медицейская, написанная, вероятно, до падения Западной Римской империи (изд. Foggini в Флоренции в 1741 г.), и Codex Vaticanus (изд. Bottari, Рим, 1741 г.). Из edid. princ. отметим небольшой folio 1469 г., изданный Свейнхеймом и Паннарцом, Альдинское издание в Венеции 1501 года, несколько изданий XV и XVI вв. с комментариями Сервия и др., изд. I. L. de la Cerda, Мадрид, 1608-1617 гг., изд. Ник. Гельзиуса в Амстерд., 1676 г., Буркмана в 1746 г., Вагнера в 1830 г., исправленное по рукописям и снабженное замечаниями об орфографии многих слов Вергилия - «Handbuch der classischen Bibliographie» Schweigger’a содержит перечисление всех остальных изданий и указание их достоинств.

Первоисточниками для сведений о жизни и сочинениях Вергилия служит «Vita Vergilii» Доната, некоторые другие vitae, которыми снабжены рукописи, комментарии Сервия и биография Вергилия в стихах Фоциуса.

Являясь языческим дохристианским поэтом, Вергилий считался непререкаемым авторитетом среди античных авторов, и достиг вершины римской поэзии. Прямые заимствования, ссылки и вергилиевские реминисценции встречаются во многих христианских произведениях. Считая Вергилия предвестником христианства, на котором была благодать Божия, церковь почитает его в ряду других дохристианских гениев и героев. В подтверждение тому Вергилий довольно часто изображается в цикле росписей храма, либо его изображения (обычно без нимба - знака святости) входят в состав иконостасов, занимая, конечно, подчинённые места в иерархии образов.

Краткая биография поэта, основные факты жизни и творчества:

ПУБЛИЙ ВЕРГИЛИЙ МАРОН (70-19 годы до н.э.)

Отец будущего поэта был латином, чей род несколькими поколениями прежде осел в северной Италии, называвшейся тогда Цизальпийской Галлией. О его жизни мы почти ничего не знаем. Сообщается, что он был горшечником или посыльным, женился на дочери своего хозяина, а затем промышлял разведением пчел и продажей леса.

Мать поэта звали Магия Полла.

У Вергилия были предположительно два брата, но прожили они недолго и ко времени совершеннолетия будущего поэта уже умерли.

Семья Вергилия владела небольшой усадьбой, в которой и прошло раннее детство мальчика.

До пятнадцати лет Вергилий учился в Кремоне, затем переехал в Медиолан (Милан). Когда сыну исполнилось девятнадцать лет, отец отправил его в Рим - обучаться риторике. В школах риторики готовили преимущественно юристов, однако такая карьера Вергилию не подходила - ораторского дарования у него не было. За время учебы молодой человек только один раз выступил перед судьями, поскольку говорил медленно и по манере речи «походил почти что на неученого».

Всю жизнь Вергилий отличался чрезвычайной застенчивостью. Даже будучи уже знаменитым поэтом, он ужасно смущался, когда его появление в публичном месте привлекало внимание любопытствующей толпы. «Высокого роста, смуглый, с деревенским лицом, слабого здоровья» - так описывает Вергилия античный биограф Донат.

Молодой человек задержался в столице ненадолго и уже через год переехал в Неаполь. Здесь он вошел в основанный греческим философом Филодемом кружок эпикурейцев, который возглавлял Сирон. Многие годы оставался Вергилий приверженцем учения Эпикура.

В Неаполе либо вблизи него Вергилий и прожил почти всю жизнь. Поэт лишь изредка посещал Рим, бывал на Сицилии и в Таренте. Убийство Юлия Цезаря и самые тяжелые годы гражданской войны Вергилий провел в своем имении, вдалеке от «бурь отечества», душой и мыслями погруженный в философию и поэзию.

Отметим, что политические перипетии не прошли мимо затворника. В сборнике «Миниатюры» восьмое стихотворение повествует о скорби Вергилия при прощании с отцовской усадьбой, которая была конфискована по повелению Октавиана (позднее императора Августа) в числе земель, предназначенных для поселения ветеранов, одержавших победу при Филиппах в 42 году до н.э. Только ходатайство любимца императора Мецената и других поклонников творчества поэта позволило Вергилию вернуть имение.

В ставшем ему родным городе поэт создавал свои бессмертные произведения. Им написаны три большие поэмы, все гекзаметрическим (или «героическим») стихом.

В период 42-39 годов до н.э., в самый разгар гражданской войны и в начальный период господства второго триумвирата, когда по проскрипциям были перебиты политические противники триумвиров, Вергилием были созданы «Буколики», или «Эклоги».

Это произведение сыграло огромную роль в посмертной судьбе творений Вергилия. Теологи утверждают, что в IV эклоге поэт предсказал рождение младенца Иисуса Христа, который принесет мир на землю. В связи с этим в эпоху Средневековья Вергилий был объявлен первым христианским поэтом, его творчество восхвалялось и распространялось по всему христианскому миру.

Вскоре после обнародования «Буколики» стали исполнять со сцены, причем зрители всякий раз принимали их с восторгом. Отныне при появлении Вергилия в театре его встречали восторженнее, чем самого императора. Можно утверждать, что поэт достиг вершин успеха еще при жизни.

В 36-30 годах до н.э., когда Октавиан Август вел ожесточенную борьбу с триумвирами и разгромил флот и войско Антония и Клеопатры, Вергилий создал «Георгики». Эта поэма состоит из четырех песен - полеводство, садоводство, животноводство и пчеловодство. Можно с уверенностью говорить о том, что произведение отвечало насущной политике римского государства. Август пытался поощрять и оживлять пришедшее в упадок в годы гражданской войны сельское хозяйство, посредством возрождения которого властитель намеревался восстановить общественную нравственность и благополучие, а также поднять экономику империи. Написана поэма была по совету Мецената, покровителя Вергилия и Горация, своего рода «министра внутренних дел» при Октавиане.

В 29-19 годах до н.э. поэт работал над «Энеидой», которая осталась незавершенной. В этом эпическом повествовании, состоящем из 12 песен, поэт рассказал о взятии Трои греками, о путешествии троянского царевича Энея в Италию, о дипломатических и военных деяниях героя.

Первоначально поэт написал «Энеиду» в прозе, разбив ее на 12 книг, а затем приступил к переложению ее в стихи, причем не по порядку, а обращаясь к тому отрывку, который наиболее соответствовал его настроению на тот момент.

Император Август был лично заинтересован в создании национальной эпопеи и ненавязчиво следил за работой Вергилия, оказывая поэту всестороннею поддержку. Это было особенно важно, поскольку, по мненюю современных специалистов, Вергилий в годы работы над «Энеидой» был уже тяжело болен туберкулезом.

В античности Вергилию приписывали еще нескольких небольших поэм. Все они или почти все датируются более ранними годами, чем «Буколики». Обычно эти стихотворения публикуют под собирательным названием «Вергилиево приложение». На самом деле большинство из этих произведений принадлежит другим авторам, чьи имена остались неизвестны.

Сохранилась также группа стихотворений, написанных разными размерами и объединенных в сборник «Миниатюры». Двухстрочная эпиграмма на разбойника в этом сборнике считается самым первым произведением Вергилия.

В 19 году до н.э. поэт совершил путешествие по Греции. Он предполагал прожить здесь три года и все это время заниматься окончательной доработкой «Энеиды». В Афинах Вергилий встретился с императором Августом, после беседы с которым решил прервать поездку и вернуться домой. Некоторые биографы объясняют спешный отъезд поэта обострением болезни, случившимся после того, как Вергилий простудился в Мегаре. На корабле болезнь усилилась.

«Еще до отъезда из Италии, - рассказывает Светоний, - Вергилий договаривался с Варием, что, если с ним что-нибудь случится, тот сожжет “Энеиду”, но Варий отказался. Уже находясь при смерти, Вергилий настойчиво требовал свой книжный ларец, чтобы самому его сжечь; но когда никто ему не принес ларца, он больше не сделал никаких особых распоряжений на этот счет». Поэт только попросил друзей Вария и Плотия Тукке издать поэму, вычеркнув из нее все лишнее, но не добавив ни единой строчки.

Вскоре после прибытия в Брундизий Публий Вергилий Марон скончался. Случилось это 20 сентября 19 года до н.э.

Впервые поэмы Вергилия стали изучать в древнеримских школах в 26 году до н.э. С этого времени и по сей день (более 2030 лет) они являются обязательными в программах лучших школ цивилизованного мира. В Европе в честь поэта возводились храмы. Христианская церковь признала его пророком. Существует даже легенда, что апостол Павел сокрушенно рыдал на могиле Вергилия.

Вергилий (70-19 до н. э.)

«Бойтесь данайцев, дары приносящих» — эта фраза, ставшая крылатой во всех языках мира, принадлежит великому римскому поэту Вергилию.

Бывает, что от поэта в веках остается одна строка или одно стихотворение, но такие, что делают его имя бессмертным, а от Вергилия остались три его больших главных сочинения: «Буколики», «Георгики», «Энеида».

В лирических «Буколиках» Вергилий воспевает пастушескую жизнь, пейзажи. «Георгики» — поэтические наставления земледельцу. «Энеида» — эпическое повествование о похождениях троянца Энея. Вергилий как бы следует по стопам великих греков. «Буколики» имеют прообразом идиллии Феокрита, «Георгики» — поэму Гесиода «Труды и дни», а «Энеида» — поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея»

Светоний так описывал Вергилия: «Большого роста, крупного телосложения, лицом смуглый, походил на крестьянина… когда он приезжал изредка в Рим, показывался там на улице, и люди начинали ходить за ним по пятам и показывать на него, он укрывался от них в ближайшем доме».

Вергилий жил в окрестностях Неаполя, иногда наведывался в Рим, слыл человеком широкообразованным. Римляне почитали его как великого поэта, мастера слова. Правитель Октавиан Август считал его лучшим пропагандистом государственной политики. И сам Вергилий понимал свое творчество как общественное служение, очень ответственно к этому относился, был большим тружеником, славы не искал, жил затворником. Но его заметили. Меценат и Октавиан Август ввели его в круг государственных мужей, помогали взрасти славе поэта.

Вергилий не любил путешествия — один раз в жизни он отправился в Грецию, но морская качка и жара подорвали его здоровье. Вергилий вынужден был вернуться — он заболел, не доехав до дома, и скончался в Калабрии. Похоронили его в Партенопее.

Говорят, умирая, он оставил два распоряжения — сжечь «Энеиду» и на его могильной плите выбить эпитафию:

Мантуей был я рожден, Калабрией отнят. Покоюсь
В Партенопее. Воспел пастбища, села, вождей.

А «Энеиду» он завещал сжечь потому, что не успел ее закончить, боялся, что незаконченное произведение может получить ложное толкование.

Особое внимание во все века привлекала четвертая эклога «Буколиков». Она считается пророческой. В эклоге упоминается дева и новорожденный от нее, который принесет с собой золотой век. Христианские исследователи творчества Вергилия увидели в этом пророчество языческого поэта о Христе — эти стихи он написал за 40 лет до Рождества Христова.

Само по себе слово «буколики» обозначает «пастушеские стихи». Это то, что потом в европейской поэзии назовут «пастораль».

К буколическому жанру Вергилий обратился потому, что он позволял ему говорить сразу как бы и от себя и от некоего пастуха, и таким образом выразить самые сокровенные свои мысли. Тем более что в центре буколического мира всегда пребывает любовь.

Все покоряет Любовь, и мы покоримся Любови!
Приведем небольшой отрывок из «Буколик»:

Маленькой в нашем саду тебя я впервые увидел,

С матушкой рвать ты зашла росистые яблоки, — я же

Вас провожал, мне двенадцатый год пошел в это лето,

И уж до ломких ветвей я мог с земли дотянуться.

Лишь увидал — и погиб! Каким был охвачен безумьем!

Знаю теперь, что такое Амур. На суровых утесах,

Верно Родопа, иль Тмар, или край гарамантов далекий

Мальчика произвели не нашего рода и крови.

Ряд меналийских стихов начинай, моя флейта, со мною!

Мать научил свирепый Амур детей своих кровью

Руки себе запятнать! И ты не добрее Амура.

Мать, жестокая мать, — или матери мальчик жесточе?

Ряд меналийских стихов начинай, моя флейта, со мною!

Ныне пусть волк бежит от овцы, золотые приносит

Яблоки кряжистый дуб и ольха расцветает нарциссом!

Пусть тамарисков кора источает янтарные смолы,

С лебедем спорит сова, — и Титир да станет Орфеем,

Титир — Орфеем в лесах, меж дельфинов — самим Арионом!

Ряд меналийских стихов начинай, моя флейта, со мною!

(Перевод С. Шервинского)

Слово «Георгики» обозначает «земледельческие стихи». Это дидактическая поэма, без сюжета, из одних описаний и наставлений. Одна из причин написания этой поэмы — политическая. Вопрос о развитии земледелия в Италии был тогда самой важной государственной проблемой. Прочность власти Октавиана зависела от того, приживутся ли отвыкшие от земли солдаты — до этого шла гражданская война — на новых наделах. Надо было через подъем земледелия поднять павшую тогда нравственность и возродить гражданскую доблесть древних пахарей и воинов, живших плодами рук своих. Через это Октавиан решал многие государственные задачи. Вергилий стал верным проводником правительственных идей. Но он не был бы великим поэтом, если бы только это и отображал своим творчеством. Он решил соперничать в жанре дидактической поэмы с греческим поэтом Гесиодом. В этой поэме он выразил, хоть и пространно, свои пристрастия в философии, свои представления о смысле жизни, о счастье.

Надо сказать, каковы хлебопашцев суровых орудья,

Те, без которых нельзя ни засеять, ни вырастить жатву.

Первым делом — сошник могучего гнутого плуга,

С медленным ходом колес элевсинской богини телега,

И молотильный каток, волокуша и тяжкие грабли;

Не обойтись без простых плетеных изделий Келея

И деревянных решет, мистических веял Иакха, —

Предусмотрительно ты изготовишь все это задолго,

Если достойной ты ждешь от полей божественных славы,

Для рукояти в лесу присмотрев молодую вязину,

Изо всех сил ее гнут, кривизну придавая ей плуга.

В восемь от корня ступней протянув деревянное дышло,

Приспособляют хватки, а с тылу — рассоху с развилкой.

Валят и липу в лесу для ярма, и бук легковесный

Для рукояти берут, чтобы плуг поворачивать сзади.

Дерево над очагом подлежит испытанию дымом.

Поэма «Энеида» вызрела из мифа об Энее. В «Илиаде» говорилось, что Энею, сыну Афродиты и Анхиса, не суждено было пасть под Троей, а суждено — и ему, и роду его — править потомками троянцев. С возвышением Рима миф этот приобрел такой вид, будто Эней, покинув Трою, после долгих скитаний приплыл именно к латинянам и его потомки основали Рим.

Выбор сюжета оказался очень удачным. Сын Энея, Асканий, был отождествлен с Юлом, предком рода Юлиев: Юлий Цезарь гордился своим происхождением, и Август изображал на своих монетах Энея с Анхисом на плечах. Август считался потомком Юлиев, поэтому выбор главного героя поэмы стал иметь большое государственное значение.

В «Энеиде» двенадцать книг. Начинается она с седьмого года странствий Энея. На пути в Италию его корабль попадает в шторм и оказывается у берегов Карфагена. Эней рассказывает карфагенской царице Дидоне о падении Трои. Он и Дидона полюбили друг друга, но рок велит ему продолжать путь. Покинутая Дидона с горя убивает себя на костре…

Почти все эпизоды «Энеиды» сделаны по гомеровским образцам, но многое в контексте его поэмы выглядит по-другому. Вергилий говорил: «Легче украсть у Геркулеса палицу, чем у Гомера стих», подчеркивая таким образом великую самобытность греческого гения.

«Энеида» — это римский эпос. Вергилий, по сути, стал римским Гомером. Римлянин, читая «Энеиду», ощущал живую связь своего народа с великой Троей, с древними италийскими племенами. Это наполняло его сердце гордостью за себя, за свой народ.

Гомер не рассказал о падении Трои, Вергилий же нарисовал яркую картину падения города. В его изложении Троя пала не в честном бою, а от хитрости и коварства данайцев, не будь этого, «Троя не пала б досель и стояла твердыня Приама». Хитрость и коварство, по Вергилию, исходили от злокозненного Одиссея.

Как художник, Вергилий в «Энеиде» достиг небывалых вершин, создав глубоко психологические портреты героев.

Поэт проводит читателя по полям жестоких сражений, где льется кровь, слышны стоны умирающих воинов и крики победителей.

«После того, как был истреблен безвинно Приамов

Род по воле богов, и в поверженном царстве Азийском

В прахе простерлась, дымясь, Нептунова гордая Троя,

Нас же в изгнанье искать свободных земель побуждали

В знаменьях боги не раз, — корабли мы начали строить

Возле Антандра, в лесах, у подножья Иды Фригийской,

Стали людей собирать, хоть не знали, куда понесет нас

Рок и где позволит осесть. Весна наступила,

Вверить судьбе паруса приказал Анхиз, мой родитель.

Гавань, и берег родной, и поля, где Троя стояла,

Я покидаю в слезах и в открытое море, изгнанник,

Сына везу и друзей, великих богов и пенатов.

Есть земля вдалеке, где Маворса широкие нивы

Пашет фракийцев народ, где царил Ликург беспощадный.

Были пенаты страны дружелюбны пенатам троянским

Встарь, когда Троя цвела. Прибыв туда, у залива

Стены я заложил — хоть рок был враждебен — и дал им

Имя свое, назвав Энеадой первый мой город».

(Перевод С. Ошерова)

Великая книга Данте «Божественная комедия» начинается с восторженной хвалы Вергилию:

Пока к долине я свергался темной,

Какой-то муж явился предо мной,

От долгого безмолвья словно томный,

Его узрев среди пустыни той:

Будь призрак ты, будь человек живой!»

«Я был поэт и вверил песнопенью,

Как сын Анхиза отплыл на закат

От гордой Трои, преданной сожженью…»

«Так ты, Вергилий, ты родник бездонный.

Откуда песни миру потекли?» —

Ответил я, склоняя лик смущенный.

Данте склоняет голову перед Вергилием. Он просит Вергилия провести его по мрачным безднам Ада. А просит об этом потому, что Вергилий первым в своей «Энеиде», в шестой книге, нарисовал Аид. Подземное царство очень впечатлило современников Вергилия. Там есть город Тартар, оттуда доносятся лязг цепей и скрежет железа. Там преступники, святотатцы, злодеи. Фурия Тизифона в «одежде кровавой», «с насмешкою злобной хлещет виновных бичом и подносит левой рукой гнусных гадов к лицу и свирепых сестер созывает».

Произведения римского поэта живут в веках. Язык, на котором он писал, теперь язык мертвый, но переводы доносят до нас живые человеческие чувства, о которых так проникновенно писал Вергилий.

* * *
Вы читали биографию (факты и годы жизни) в биографической статье, посвящённой жизни и творчеству великого поэта.
Спасибо за чтение. ............................................
Copyright: биографии жизни великих поэтов

Мелибей, Титир

Титир, ты, лежа в тени широковетвистого бука,

Новый пастуший напев сочиняешь на тонкой свирели, –

Мы же родные края покидаем и милые пашни,

Мы из отчизны бежим, – ты же учишь леса, прохлаждаясь,

5 Имени вторить своей красавицы Амариллиды.

О Мелибей, нам бог спокойствие это доставил –

Ибо он бог для меня, и навек, – алтарь его часто

Кровью будет поить ягненок из наших овчарен.

Он и коровам моим пастись, как видишь, позволил,

10 И самому мне играть, что хочу, на сельской тростинке.

Нет, не завидую я, скорей удивляюсь: такая

Смута повсюду в полях. Вот и сам увожу я в печали

Коз моих вдаль, и одна еле-еле бредет уже, Титир.

В частом орешнике здесь она только что скинула двойню,

15 Стада надежду, и – ах! – на голом оставила камне.

Помнится, эту беду – когда бы я бы поумнее! –

Мне предвещали не раз дубы, пораженные небом.

Да, но кто же тот бог, однако, мне, Титир, поведай.

Глупому, думалось мне, что город, зовущийся Римом,

20 С нашим схож, Мелибей, куда – пастухи – мы обычно

Из году в год продавать ягнят народившихся носим.

Знал я, что так на собак похожи щенки, а козлята

На матерей, привык, что с большим меньшее схоже.

Но меж других городов он так головою вознесся,

25 Как над ползучей лозой возносятся ввысь кипарисы.

Рим-то тебе увидать что было причиной?

Поздно, но все ж на беспечность мою она обратила

Взор, когда борода уж белее при стрижке спадала.

Все– таки взор обратила ко мне, явилась, как только,

30 Амариллидой пленен, расстался я с Галатеей.

Ибо, пока, признаюсь, Галатея была мне подругой,

Не было ни на свободу надежд, ни на долю дохода.

Хоть и немало тельцов к алтарям отправляли загоны,

Мы хоть и сочный творог для бездушного города жали,

35 С полной пригоршней монет не случалось домой воротиться.

Что, я дивился, богам ты печалишься, Амариллида,

И для кого ты висеть оставляешь плоды на деревьях?

Титира не было здесь! Тебя эти сосны, о Титир,

Сами тебя родники, сами эти кустарники звали.

40 Что было делать? Никак не выйти б иначе из рабства.

Столь благосклонных богов я в месте ином не узнал бы.

Вот какой он ответ просящему дал, не помедлив:

45 «Дети, пасите коров, как прежде, быков разводите!»

Счастье тебе, за тобой под старость земля остается –

Да и довольно с тебя, хоть пастбища все окружает

Камень нагой да камыш, растущий на иле болотном.

Не повлияет здесь корм непривычный на маток тяжелых,

50 И заразить не сможет скота соседское стадо.

Счастье тебе, ты здесь на прибрежьях будешь знакомых

Между священных ручьев наслаждаться прохладною тенью.

Здесь, на границе твоей, ограда, где беспрестанно,

В ивовый цвет залетя, гиблейские трудятся пчелы,

55 Часто легким ко сну приглашать тебя шепотом будет.

Будет здесь петь садовод под высокой скалой, на приволье.

Громко – любимцы твои – ворковать будут голуби в роще,

И неустанно стенать на соседнем горлинка вязе.

Ранее станут пастись легконогие в море олени,

60 И обнажившихся рыб на берег прибой перебросит,

Раньше, в скитаньях пройдя родные пределы, изгнанник

И до британнов самих, от мира всего отделенных.

Буду ль когда-нибудь вновь любоваться родными краями,

Хижиной бедной моей с ее кровлей, дерном покрытой,

Скудную жатву собрать смогу ли я с собственной нивы?

70 Полем, возделанным мной, завладеет вояка безбожный,

Варвар – посевами. Вот до чего злополучных сограждан

Распри их довели! Для кого ж мы поля засевали!

Груши теперь, Мелибей, прививай, рассаживай лозы!

Козы, вперед! Вперед, – когда-то счастливое стадо!

75 Не полюбуюсь теперь из увитой листвою пещеры,

Как повисаете вы вдалеке на круче тернистой,

Песен не буду я петь, вас не буду пасти, – без меня вам

Дрок зацветший щипать и ветлу горьковатую, козы!

Все ж отдохнуть эту ночь ты можешь вместе со мною

80 Здесь на зеленой листве: у меня творога изобилье,

Свежие есть плоды, созревшие есть и каштаны.

Уж в отдаленье – смотри – задымились сельские кровли,

И уж длиннее от гор вечерние тянутся тени.

Страсть в Коридоне зажег прекрасный собою Алексис.

Был он хозяину люб – и пылал Коридон безнадежно.

Он что ни день уходил под частые буки, в прохладу

Их густолиственных крон, и своих неотделанных песен

5 Жалобы там обращал к лесам и горам, одинокий.

"Песням моим ты не внемлешь, увы, жестокий Алексис!

Иль не жалеешь ничуть? Доведешь ты меня до могилы!

Даже и скот в этот час под деревьями ищет прохлады,

Ящериц даже укрыл зеленых терновник колючий,

10 И Тестиллида уже для жнецов, усталых от зноя,

К полднику трет чабер и чеснок, душистые травы.

Вторя мне громко, пока я слежу за тобою прилежно,

Пеньем цикад кустарник звенит под солнцем палящим.

Иль не довольно того, что гнев я Амариллиды

15 Либо презренье терпел, выносил и упреки Меналка? –

Хоть черномазый он был, а ты белолицый, Алексис!

Не доверяй чересчур, прекрасный юноша, цвету:

Мало ли белых цветов, но темных ищут фиалок.

Ты презираешь меня; откуда я, кто – и не спросишь,

Вергилий Марон Публий (70 до н.э./19 до н.э.) - римский поэт. Поэтический сборник Вергилия под названием «Буколики», что в переводе означает «Пастушеские песни», поэма «Георгики» («Поэма о земледелии») стали столь знамениты, что были признаны мировым сообществом в качестве названий соответствующих чистых жанров литературы. Однако самым знаменитым творением Вергилия стала поэма «Энеида», признанная вершиной классического литературного творчества.

Гурьева Т.Н. Новый литературный словарь / Т.Н. Гурьева. – Ростов н/Д, Феникс, 2009, с. 47.

Вергилий (Публий Вергилий Марон, 70-19 до н. э.)

Римский поэт, родившийся в окрестностях Мантуи, получил образование в Кремоне и Милане, а затем приехал в Рим, где присоединился к кругу Мецената и стал близким другом Горация . Помимо ранних произведений сомнительной аутентичности , его первой работой считаются «Эклоги» или «Буколики», - десять пасторальных поэм, построенных по образцу Феокритовых, но дающих некоторую личную информацию; мы знаем из них, что его скромное семейное имение было конфисковано в 42 под земли для ветеранов гражданской войны, но позже возвращено, возможно, в результате вмешательства будущего императора Августа. Затем появились «Георгики», прославлявшие мирный труд италийских крестьян. Последние десять лет жизни он провел в своем сельском доме возле Неаполя, работая над «Энеидой». Он собирался переработать ее и затем заняться философией, но в 19 предпринял поездку по Греции, заболел и умер в Брундизии. Его тело было привезено в Неаполь и похоронено за городской чертой с эпитафией, по преданию написанной самим Вергилием:

«Мантуя дала мне жизнь, Калабрия -
Смерть, и теперь я лежу
В Неаполе, поэт стад
И ферм, и героев».

В том же столетии его могила уже почиталась как святыня, а его работы стали хрестоматийными в римских школах.

В средние века он приветствовался в двух ипостасях: как проповедник христианства в «Мессианских эклогах» и как чудодейственный маг. Гауэр, например, пишет о зеркале Вергилия, которое, как полагали, показывало приближающегося врага на расстоянии в тридцать миль. А предсказание судьбы посредством открывания наудачу тома Вергилия как альтернативы Библии было общим для всей Европы. Рабле заставляет своего Панурга прибегать к этому способу. Традиция утверждает, что могила поэта находится в римском колумбарии над старым гротом Посилиппо, который на самом деле представляет собой остатки римского туннеля сквозь скалу; там, по преданию, Вергилий занимался магией. Это место посещал Петрарка, он видел эпитафию, но нашел могилу уже разрушенной. Сегодня Вергилий увековечен зеленым оазисом в Неаполе, Парком Вергилия. Для Данте Вергилий был «величайшим поэтом» и стал проводником в «Аду». Начиная с Ренессанса Вергилий оказывал наибольшее влияние на всех, кто работал в эпическом жанре литературы. Он всегда расценивался как один из величайших поэтов в мире, и Пуссен справедливо изобразил его коронуемым Аполлоном на титульном листе Королевского Вергилия (1641).

Вергилий был известен своей склонностью к меланхолии, которая анализировалась в исследовании Палинура, а нежелание поэта публиковать «Энеиду» в непереработанном виде побудило к созданию замечательного поэтического романа «Смерть Вергилия», написанного в 1945 австрийцем Германом Брохом. Он обращается к решению поэта на пороге смерти уничтожить рукопись из-за осознания того, что правда и красота языка не способны совладать с человеческими страданиями и приближением варварства, или, на самом деле, с самой реальностью. Пересекая грань смерти, он испытывает то, что для него «непонятно и невыразимо - мир по ту сторону речи».

Кто есть кто в античном мире. Справочник. Древнегреческая и древнеримская классика. Мифология. История. Искусство. Политика. Философия. Составитель Бетти Редис. Перевод с английского Михаила Умнова. М., 1993, с.49-51.

Вергилий Публий Марон (Publius Vergilius Maro) (15. X. 70 - 21. IX. 19 до н. э.) - римский поэт. Родился около Мантуи в небогатой семье. Во время проскрипций 43 года лишился своей земли, но затем получил новые владения от Августа и Мецената, к кружку которого принадлежал. "Буколики", или "Эклоги", Вергилия написаны под сильным влиянием пастушеских идиллий Феокрита, но они содержат и намеки на современность - жалобы на земельные конфискации, надежды на мир и на благодетельную роль Октавиана. Многочисленные комментарии вызвала IV эклога, предрекавшая рождение "божественного младенца" и наступление нового золотого века: начиная с Лактанция, в ней видели пророчество о рождении Иисуса Христа. После "Буколик" Вергилий работал над поэмой о сельском хозяйстве - "Георгики". Наибольшую славу доставила Вергилию его эпическая поэма "Энеида", повествующая о бегстве из Трои, странствованиях, прибытии в Италию и победе над латинами легендарного родоначальника царей Альбы-Лонги и римского рода Юлиев, сына Венеры и Анхиза, Энея. В поэме дается описание древних обрядов и верований, прославляются римские нравы и добродетели. Поэтический талант Вергилия, его разносторонняя образованность, глубокая любовь к римской старине, вера в величие Рима и реставраторскую миссию Августа сделали "Энеиду" одним из самых популярных произведенем периода империи. Вергилий, не успев закончить поэму, завещал ее сжечь; однако Август, видя в ней яркое воплощение близкой его сторонникам идеологии, приказал издать "Энеиду" после смерти поэта в том виде, в каком ее оставил Вергилий, поэтому в "Энеиде" местами остались незаконченные гекзаметры, некоторые неувязки в содержании. Сочинения Вергилия сохранились в большом числе рукописей, из которых древнейшая (не позже 4 века) - "Codex Augusteus" (Codicis Vergiliani qui Augustus appellantur reliquiae..., Bibliotece Vaticana contulit...) - состоит из 8 томов, 7 из которых разделены между Ватиканской и Берлинской библиотеками (Vat. lat. 3256, Berol. Lat. 2А416), 8-й том утерян. Первое издание Вергилия - в Париже, 1470 год.

Е. М. Штаерман. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 3. ВАШИНГТОН - ВЯЧКО. 1963.

Публий Мирон Вергилий (70-19 гг. до н.э.), создатель крупных эпических (возвышенных, величавых) поэм, родился в Северной Италии. Отец, владелец небольшого имения, постарался дать ему хорошее образование. Вергилий сначала учился в Милане, затем в Риме, где вошел в круг молодых поэтов; писал эпиграммы, небольшие поэмы (эпиллии). В 25 лет он едва не лишился своего родового имения, конфискованного в пользу ветеранов войск полководца, будущего императора Августа Октавиана. Вергилий обратился за помощью к знакомому государственному деятелю и поэту Поллиону, который помог ему получить обратно свое имение. Воспоминания своего детства, историю с потерянным и обретенным имением, прелести сельской жизни воспел Вергилий в поэме «Буколики» (восхвалив заодно и мудрость и доброжелательность Октавиана). Она принесла поэту известность. Ему стал покровительствовать Меценат. Еще больший успех выпал на долю другой поэмы Вергилия - «Георгики», прославляющей труд земледельца и пастуха, простые радости деревенской жизни, красоту и величие природы. Сочинение оказалось своевременным: только что завершилась гражданская война, страна переходила к мирной жизни. Октавиан Август укреплял империю. Вергилий пошел по стопам Гомера: задумав истори-ко-героическую поэму, отражающую силу духа римлян и мощь Римской державы. Героическая эпоха в жизни страны и героические личности (Помпеи, Цезарь, Антоний, Октавиан) вдохновляли на великие творения. Одним из них стала «Энеида». Она воспевала императора и великую империю, но также - верность долгу, мужество, дружбу, героизм. «Смелым помогает судьба», - писал он. «Энеида» стала вершиной творчества Вергилия. Недаром Данте именно его сделал своим проводником в «Божественной комедии» в царстве мертвых.

Баландин Р.К. Сто великих гениев / Р.К. Баландин. - М.: Вече, 2012.

Политика Августа встречала сочувствие в широких кругах италийских собственников, к которым принадлежали и замечательные поэты того времени. Восхвалением римской старины и Августа проникнуто творчество великих поэтов - Вергилия, Горация, Тибулла, Пропорция, Овидия, входивших в литературные кружки, находившиеся под покровительством ближайшего после Агриппы друга Августа - Мецената и бывшего «республиканца» Валерия Мессалы. Все эти поэты были уроженцами италийских городов, некоторые из них происходили из всаднических родов. Только Гораций был сыном вольноотпущенника. Многие из них потеряли свои земли во время гражданских войн. Во время второго триумвирата неизвестный поэт написал дошедшие до нас стихи, полные страстной ненависти к ветеранам, захватившим его землю; он заклинает её, чтобы она не давала плодов незаконным «нечестивым» владельцам. В это же время и Вергилий в одной из своих эклог жалуется на новых пришельцев - солдат, захвативших его имение; с окончанием гражданских войн поэт стал на сторону нового режима. Хотя он был знаменит уже в 30-х годах, но по-настоящему его творчество расцвело с наступлением мира. Он восхищался идиллически-простой сельской жизнью и римской стариной, которую постоянно и глубоко изучал, и верил, что Август принёс людям мир и восстановил или восстановит древнюю простоту нравов.

Первым из крупных произведений Вергилия (оно написано в 42-39 гг.) были «Буколики» - сборник из десяти так называемых эклог, написанных частично в подражание идиллиям Феокрита. В этот сборник вошли и эклоги, упоминавшиеся выше. В остальных эклогах изображается, как пастухи на лоне природы состязались в пении любовных песен, прославляли сельскую тишину и мир. Сельской жизни и сельскому хозяйству посвящено и другое произведение Вергилия - «Георгики» написанное спустя два-три года после «Буколик». Оба произведения, вполне отвечавшие господствовавшим настроениям, создали автору большую популярность. Но пережившую века славу величайшего римского поэта принесла ему эпическая поэма «Энеида» над которой он работал десять лет вплоть до своей смерти в 19 году до н. э. Сам Август живо интересовался его трудом и слушал отдельные части поэмы.

Поэма повествует о странствованиях, приключениях и битвах троянского героя Энея, сына Венеры, которому боги предназначили основать новый город в Италии и стать родоначальником царей Альба-Лонги, Ромула и рода Юлиев. В 12 книгах «Энеиды» рассказывается, как Эней бежал со своей дружиной из горящей Трои, неся на плечах своего старого отца Анхиза и родных пенатов, а рядом с ним шёл его сын Асканий, впоследствии названный Юлом. После долгих странствий и неудач Эней попадает в Карфаген, где правила царица Дидона. Выслушав рассказ Энея о его подвигах и скитаниях, она полюбила его, но их союз расторг Юпитер, напомнив Энею, что его ждёт великое будущее в Италии. Покинутая царица кончает жизнь самоубийством. Прибыв в Сицилию и похоронив здесь Анхиза, Эней с помощью Сивиллы спускается в подземное царство, где его умерший отец показывает ему будущих великих мужей Рима и величайшего из них, прямого потомка Энея - Августа, который вернёт на землю «золотой век», прекратит войны и раздоры и расширит власть Рима до Индии и Каспийского моря. В Италии Эней после длительной войны с латинами и этрусками женится на Лавинии, дочери царя Латина, и кладёт начало новому царству латинов и троянцев.

Вся поэма проникнута господствовавшими тогда среди правящего класса Италии идеями и настроениями. Будущее величие Рима и Августа возвещают и Анхиз и сам Юпитер, который определяет миссию римлян на земле: пусть другие народы сильнее в науках и искусствах; назначение римлян - быть владыками мира, щадить побеждённых и покорять надменных. Знаменитые деятели, создавшие величие Рима, по мнению Вергилия, были сильны мужеством, суровой простотой и благочестием (pietas). Сам Эней - образец благочестия, которое и обеспечивает ему победу. Благочестивых он видит, спустившись в царство мёртвых, в стране блаженных; зато нечестивые терпят там страшные муки. С любовью описывает Вергилий древние обычаи и обряды римской религии, простую сельскую жизнь. «Энеида» так ярко воплотила идеологию господствующих слоев Рима и Италии, что на долгие века осталась любимым произведением римлян. Её комментировали ещё в V в. н. э., её цитировали поэты, историки и авторы эпитафий, высеченных на надгробиях в Италии и провинциях, по ней изучали прошлое Рима, по ней гадали.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том II. М., 1956, с. 613-615.

Далее читайте:

Все римляне (биографический указатель в алфавитном порядке)

Римские императоры (биографический указатель в хронологическом порядке)

Сочинения:

Сельские поэмы. Буколики. Георгики, пер., вступ. ст. и коммент. С. Шервинского, М.-Л., 1933; Энеида, пер. В. Брюсова и С. Соловьева, ред., вступ. ст. Н. P. Дератани, М.-Л., 1933.

Литература:

Покровский М. М., История римское литературы, М.-Л., 1942; История римской литературы, т. 1, под ред. С. И. Соболевского, М. Е. Грабарь-Пассек, Ф. А. Петровского, М., 1959; Perret J., Virgile, l"homme et l"oeuvre, P., 1952; Peeters P., A bibliography of Vergil, N. Y., 1933; Gli studi virgiliani nel secolo XX. Contributo ad una bibliografia generale. A cura di G. Mambelli, v. 1-2, Firenze, 1940.